Осознание - Страница 58

- Когда мы будем уезжать, я хочу оставить его на КПП для него.

Я кивнул. Мы вышли к Василию и посмотрели, сколько еще бумаг ему заполнять. Не отвлекаясь, он сказал:

- Вы бы, чем слоняться, в дорогу бы готовились. Послезавтра рано утром мы выезжаем. Сегодня меня не будет ни вечером, ни ночью. Я думаю все сегодня успеть с заявками и поляной для коменданта. Завтра у меня будут все ваши дела личные, будет, что почитать в дороге.

Мы оставили его марать бумагу, а сами пошли на улицу просто немного походить по солнцу, прочувствовать весну, что уже собиралась переходить в лето. На улицах никого не было. Все либо были на работе, либо отсыпались после нее. Мы гуляли с Настей по дорожкам между домов и почти не говорили. Мне с ней и так было хорошо. А она… Она о чем-то думала важном и мне не хотелось отвлекать ее от мыслей. Пусть думает. Накануне она сделала шаг, поддавшись состоянию момента и усталости от прожитого. Теперь у нее появилось время, чтобы обдумать все еще раз. А я постараюсь и правда сделать так, чтобы она не была разочарована своим согласием. А дальше будь что будет. Мы были оба рады, что уедем. Мне просто уже надоел город и моя работа. А последние события показали, что в принципе тут ничего будет не изменить, не рискуя быть арестованным. Я надеялся, что там, работая вместе с Василием, у меня будет возможность что-то делать, не подвергаясь таким опасностям. Единственное, что меня расстраивало, это что мы и, правда покидаем берег и углубляемся в сугубо континентальный климат. А я любил воду. Но то, что со мной будет Настя, компенсировало с лихвой все возможные неудобства. Да и, наверное, там тоже есть озера, реки.

О чем думала она, я не знал. Иногда она тихо улыбалась мне и с готовностью отвечала на поцелуи. Иногда даже не с первого раза реагировала на мои вопросы, так увлекшись своими мыслями. Но это было не особенно важно. Мне было приятно с ней. Она тоже не чувствовала себя несчастной со мной. Может, не настолько счастливой, насколько ей хотелось. Но я не мешал ей думать о своем и просто гулял с ней по дорожкам, греясь на солнышке и вдыхая запах распустившихся в клумбах цветов.

Готовиться к отъезду мы начали на следующий день, когда получили из рук Василия предписания поступать в его распоряжение. Я с сожалением был вынужден устроить ревизию своим книгам. Все я бы все равно не утащил. Выбранные я обвязал бечевкой и спросил хочет ли Настя себе из оставшихся что-нибудь? Она не особо заинтересовалась тем, что я читал. И отобрала себе просто почитать в дорогу небольшую повесть, сомнительного содержания на мой личный взгляд. Но я не стал ей ничего навязывать. Потом, ближе к обеду, мы пошли в продуктовый и закупились тем, что сможет выдержать двухдневный переход в горячей машине. В основном это было мучное. От простого хлеба до сушек и пряников. Все было свежее, местного хлебозавода и кондитерской. Потратив немного денег, я купил нам большой двухлитровый термос. Пусть его не хватит на весь путь, но хотя бы в первый день у нас будет горячий сладкий чай. Потом я поехал и по специальному распоряжению коменданта получил на мех. дворе бензина. Полный бак и еще три канистры в придачу. Когда я поставил канистры в багажник и сел за руль, пришлось признать, что если мы захотим доехать живыми, придется ехать с опущенными стеклами. Запах был удушающим от канистр.

- В машине впору вешать «Не курить». - Сказал я и мы конечно же с ней, смеясь, подкурили сигареты.

Вечером я отвез ее к ней на работу. Она очень просила, чтобы я дал ей возможность попрощаться с девчатами из кинотеатра. Пока она там прощалась, я сидел, курил и слушал музыку. Когда она вышла и села в машину, я заметил, что у нее глаза подозрительно блестят.

- Тебя там обидел кто-то? За то, что ты уезжаешь? - спросил я.

- Нет. - Сказала она. - Они наоборот рады за меня. Правда, рады. Просто… Пашка приходил сюда меня искать. Наговорил всяких гадостей, что я спуталась непонятно с кем и вообще из дома ушла. Понятно, они увидели, что он сделал, и теперь его близко не подпустят. И меня поняли. Сказали и правильно, что ушла. Все равно… так противно. Она закурила, глядя в окно.

- Не бери в голову. - Сказал я, заводя машину. - Будем еще с кем-нибудь прощаться? Она кивнула и ответила:

- У меня в городе подруга живет. Мне бы ее увидеть. Отвезешь?

- Ну конечно. - Кивнул я.

- А со мной войдешь? Посидим там чуть-чуть? - попросила она.

- Как хочешь. - Сказал я, улыбаясь ей.

Ее подруга жила в бывшем детском садике. Судя по бельевым веревкам, развешенным на бывших игровых площадках, в нем жило не мало народа. Мы вошли и то, что я увидел, даже превзошло мои ожидания. Настолько там плотно жили люди, что я невольно им посочувствовал. Наверное, их отсюда только наличие собственной котельной не отпускало. Даже в общежитии завода, как мне показалось, жило меньше людей.

Идя по коридорам и стараясь держаться правой стороны, чтобы не сталкиваться с идущими навстречу людьми, мы пробрались к комнатушке в конце длинного коридора с надписью «Медпункт». Настя постучала громко и вскоре нам открыла миниатюрная девушка в черных колготках и в длиннющей цветастой футболке до коленок. Подруги были рады встрече друг с другом. А вот молодой человек, что был в комнате, при нашем появлении выглядел несколько недовольно. Ну да на него никто внимания не обращал. Настя извинилась и сказала, что не на долго. Что она завтра уезжает. С мужем. То есть со мной. Ее подруга так и села. Она не стала спрашивать про Настиного Пашу, она просто заявила, что никогда Настьке не простит того, что ее, лучшую подругу, не пригласили на свадьбу. Тогда Настя призналась честно, что все было несколько спонтанно. И времени найти ее, не было уже. Потребовав подробного рассказа, что за все это время произошло, подруга потащила Настю в коридорную курилку. Мы остались с молодым человеком наедине и тот, приличия ради, предложил нам выпить по стопке. Я отказался, сказав, что за рулем. Он был изумлен. На город не так много оставалось машин на ходу. А людей, тех, кто мог себе позволить бензин и того меньше. Пока ждали Настю с ее подругой, выпили чаю. Я рассказал, как по кусочкам собирали мой внедорожник. Как восстанавливали его. Парень завистливо слушал и все говорил, что устроится на завод, и тоже подумает о машине. Не знаю, что меня дернуло взять у него ручку и листок, спросить, как его зовут и написать записку тому, кого назначили сейчас временно на мое место. Отдавая записку парню, я сказал: