Осознание - Страница 178

178

С дочерью он разговаривал тепло и долго. Так получилось что он сожрал все время которое мы рассчитывали провести с ней вдвоем. Только перед самым отправлением поезда отец позволил мне подойти и телохранители пропустили меня в ним.

- Ну, все дочка. - сказал он глухим, совсем не телевизионным голосом, и поцеловал Катю в лоб. - Помни, что мы с мамой тебя очень любим. Береги себя. Оглядев меня с ног до головы просто кивнул не протягивая руки и сказал:

- Катя очень хорошо о тебе отзывалась. Если будет нужна работа у нас скажи ей. Она знает как тебе помочь. Я, пытаясь пошутить, сказал:

- Да мне сказали, что у вас там люди за бесплатно работают. Я как-то привык за более весомые ценности. Он даже не улыбнулся говоря:

- За наше «бесплатно», люди готовы сутками, семь дней в неделю, круглый год работать. Это мы их отдыхать заставляем. Иначе бы и не выходили бы из-за рабочего места.

Его шутка получилась удачнее. Хотя, как позже оказалось, что и не шутка это вовсе. Он тактично оставил нас вдвоем и в сопровождении охраны покинул перрон.

Мы, оставшиеся несколько минут просто целовались, ничего не говоря. Все было сказано уже ночью. Все было решено и продумано. Каждый из нас пообещал друг-другу нечто важное, и мы собирались сдержать эти, немного детские для нашего возраста, клятвы.

Зайдя в вагон и поднявшись на второй спальный этаж, Катя оттуда долго махала мне рукой. Когда поезд с шумом гидравлики закрыл двери и немедленно тронулся Катя спряталась, и я больше не видел ее лица в окошке.

Я не спешил уходить с вокзала, смотрел на людей спешащих к своим поездам. Посмотрел, как словно космический корабль в док в пустоту между перронами вполз новый поезд. Точная копия того, который увез Катю. Я даже подумал что это поезд вернули, но на панно высветился совершенно другой маршрут этого нового состава и я усмехнувшись своей наивности побрел прочь.

Сев в машину оставленную мной на стоянке возле вокзала я не медля больше, поехал к Кате домой. Квартира скоро должна была перейти другому сотруднику, ввиду предстоящего длительного отсутствия Катерины и я хотел просто на последок убедится что там не осталось ни ее ни моих личных вещей.

Я ничего не обнаружил и просто сел на диван в ее кабинете, стараясь запомнить это ощущение такого ставшего мне родным дома. Скоро туда должны были приехать уборщики и за ними въехать новые хозяева. Они наполнят квартиру другими запахами, звуками… мыслями. А пока там пахло Катей… Там даже в пустой квартире я слышал ее тихий голос, что ночью обещал мне так мало, но так много для наших обстоятельств. И везде чувствовался буквально спертый воздух так и не сказанных, но таких, наверное, нужных слов. Не до конца открытых тайн и мыслей. Не полностью понятых мной идей. А главное душивших так меня в последние дни… наверное все-таки слез. Я сдержался, только помня ее слова о ненависти к плачущим. Но она сама не выдержала накануне и расплакалась у меня на плече. Успокаивая, ее я успокаивал и себя. И мне удалось даже ее рассмешить, как это не странно. А может просто у нас у обоих нервы разболтались за это время таких острых переживаний грядущей разлуки. Мы смеялись, хохотали над какими-то пустяками совершенно не думая о том, что завтра мы расстанемся и может быть не увидимся.

Из квартиры Кати я поехал в институт. Вместо того чтобы попасть на вторую хотя бы пару я направился в деканат и написал заявление с желанием сдать экстерном программу, отделяющую меня от третьего курса. В деканате разве что глаза в изумлении квадратными не сделали. Я через пень колоду посещал последний месяц занятия и вдруг прихожу и прошу дать допуск к зачетам и экзаменам второго курса. Из деканата меня отправили к ректору.

Ректор выслушал мою дущещипательную историю о том, что я такой старый, а мои ровесники уже по специальности практику трехлетнюю проходят, кивнул и дал разрешение после сдачи экзаменов за первый курс до первого сентября сдать экзамены за второй. Когда я дома рассказал об этом родители, то услышал нечто новое про себя:

- Молодец, сын. - сказал папа. - Я всегда знал, что ты не захочешь оставаться вторым и третьим. Дерзай.

- Я в тебя верю. - сказала мама и попросила все-таки не сойти с ума сдавая довольно объемную программу второго курса за два месяца.

Я начал учиться. Не так как это надо делать. То, что я делал, называлось «сжигать мозг». Найдя через приятелей врача, что выпишет мне рецепт на некоторые лекарства, уговорив врача, что мне это действительно нужно и от этого зависит больше чем моя никому не нужная жизнь, пройдя обязательное обследование, я получил что хотел. Вернувшись домой с пакетом коробок «НООТРОСТАЗА» я спрятал их подальше от родительских глаз и сел за учебники.

С памятью стало все просто. После этой химии я помнил любой прочитанный текст. Были проблемы с пониманием материала. Но либо через мозговой штурм, либо через Сеть я находил объяснения и эти объяснения так же выжигались в моих мозгах. Ох, я прокляну потом все за то что так себя изнасиловал. - думал я глотая очередную капсулу.

С экзаменами за первый курс я разделался легко. Как мне было и обещано, я, как староста группы, получил по многим предметам оценку на полбалла выше. А по забавному предмету Социология я умудрился получить оценку выше максимальной. Ну, очень меня всегда интересовал социум. Сдав зачетку в деканат, я был послан готовиться к экзаменам вместе с двоечниками второго курса, пытающимися перебраться на третий.

Моя комната превратилась в кабинет безумного ученого. Тетради и многоразовые пластиковые планшеты валялись по полу и мама, заходя, боялась даже что-либо трогать, так как в моей голове жестко заседало, где я бросил тот или иной предмет. Курьезов получилось не мало. Особенно с питанием. Я иногда просто забывал, что не ел почти два дня. Наконец вспомнив это, я наедался от пуза и немедленно усыпал.

178